Выдержки из интервью с Галиной Тюниной

*…-Но Вы же сами играли жену Бунина, существовавшую под одной крышей с любовницей. Вы же сами подобную ситуацию на себя в роли примеряли.

ГТ: -Да, но это не было ситуацией униженности и мелкости. Это было ситуацией осознанного выбора. Меня немножечко удивляет, когда о ней говорят в таких страдательных наклонениях : вот Вера, ах, какая ситуация, как же она могла!

- А Вы исповедуете такую точку зрения, что любовь ничего не стыдится, всё дозволяет, всё прощает и так далее?

- А я исповедую такую точку зрения, что женщина имеет право любить того мужчину, которого она избрала любить. Это ее свободный выбор –ей никто этого не навязывает, ее никто в этом не ущемляет, и то, что она позволяла ему себя так вести, -это опять же ее право.

- То есть Вы полагаете, она могла не позволить?

- Конечно. Если бы она представила себе возможной жизнь без него, она бы это сделала. Потому что, в конечном счете, любое страдание, которое человек переживает, - он вправе оставаться с этим страданием или пытаться что-то изменить для себя. Если он попытается изменить, он, может быть, обретет другое страдание, еще более мучительное, но он вырвется из этого круга.

(речь идет о роли в фильме Алексея Учителя «Дневник его жены»)

- То есть, по-вашему, человек-хозяин своей судьбы? Не заложник?

- Нет.Не заложник. Человек заложник самого себя. Потому что приходишь, в конце концов, все равно к тому, что ты можешь жить так, как хочешь. Люди пытаются себе доказать, что нет, в других обстоятельствах они жили бы по-другому, но на самом деле это не так. Возможность приходит тогда, когда в человеке рождается абсолютное желание изменить. Когда то, как он раньше жил, умирает. Этап заканчивается – и он может выйти, пусть в никуда. В любом случае это никуда потом определится и обрастет обстоятельствами.

- Да, я это недавно прошла. Такой традиционный кризис возраста. Когда кончилось время учителей, советов, послушания –и началось время, когда нужно без подпорок встать в полную меру отпущенных тебе возможностей.

- Очень знакомое ощущение. Это, конечно, очень сложный момент. Психологически сложный: с одной стороны, ощутить пустоту без опор, а с другой- опору в этой пустоте. Но если человек его пройдет –он взлетит.

- Если сил хватит.

- Хватит. Если не бояться. Мы ведь, если задуматься, 99% времени проводим в страхе. В страхе за все. Если есть дети- за детей. Если есть родители –за родителей. А что такое страх? По-моему, это неизвестность. Только то, чего мы не знаем, может вызвать страх. Не существует кризиса возраста –существует страх, что что-то незапланированное случится в твоей жизни, и ты не будешь знать, что делать. Это же только в юности происходит такое легкое планирование: ты знаешь, что надо закончить школу, поступить в институт, муж, наверное, должен быть, дети. Вот примерно на этот отрезок времени нас очень мощно хватает –наших сил, устремлений, энергии. Нужно стремиться – и ты знаешь, куда. А потом приходит момент, когда все это сделано. И когда ты понимаешь, что непонятно, что дальше. Потому что дальше или надо идти по инерции, воспроизводя эту же модель на своих детях, или ты встаешь перед вопросом о том, что дальше и что есть хорошо.

- А вы какой себе ответ давали?

- Ответ тут зависит от признания своего права жить собственной индивидуальной жизнью. В момент любого кризиса нужно стремиться к тому, чтобы ощутить индивидуальность своего пути, которого не знает никто –ни один психотерапевт, какой бы он ни был глубокий и знающий. Ни один твой друг. Твой путь ведом только тебе. Надо поверить в это. В то, что нет условий. Нет рамок. Тогда начинаешь жить, осознавая невероятность завтрашнего дня. Ее можно понимать , как страх, потому что неизведанность можно принимать с боязнью, а можно, научившись не бояться, понимать как радость…

**
- Мечта о свободе. Вы не задумывались о том, что она всем движет? Любовь к актеру –это восхищение абсолютно свободным человеком. Любовь к мужчине…

- …тяга к более свободным, чем мы, созданиям.


- Да, которым хочется служить. В этом смысле я даже никогда бы не оспаривала их права на то, чтобы заниматься какими-то космическими вещами. Чем-то совершенно иным. Мужчина должен пробивать стену и,конечно, не задумываться о том, что в этот момент он может что-то сломать, нарушить или испортить. Он пробивает стену. А мы должны подметать осколки.

- И много вы встречали на своем пути мужчин, способных пробить стену?
- Конечно, задача непроста. Но мужчин мало почему? Потому что мало женщин, согласных служить мужчинам, выполняющим высокие цели. Если ты женщина, что ты можешь делать? Создавать ему условия, чтобы он занимался своими космическими делами. Пусть он даже редко будет обращать внимание на то,кто рядом с ним и чем этот человек занят. Меня это не обидит и не покоробит никогда. Это лучшее состояние мужчины – когда он забывает о том, кто создает ему состояние свободы. И слава богу. Это значит, ему по-настоящему хорошо. А если он начинает превращаться в женщину, обращая на тебя свою заботу…

- Но вы встречали в своей жизни мужчин, которым в реальности согласны были служить?


- Знаете, по –моему, в любом мужчине можно пробудить огонь. Если подбрасывать поленья в пламя. Если его разжигать. Если, любя, работать, то есть отдавать, понимая, что твоя задача- вызвать из него ЕГО, это можно сделать. Я вам клянусь, это так. Это целиком зависит от женщины, которая рядом.

- И ее готовность быть рядом с неготовым человеком.


- Да. Но готовому мы вряд ли нужны, правда? Любить –это вкладывать жизнь в того, кто рядом. Отдавать, отдавать, отдавать…Я никогда не понимала любовь, как удовольствие Любовь –это боль, на самом деле. Это состояние такой открытости и незащищенности, которое для меня всегда было связано с почти физиологическим ощущением болезненности…

***
- …Я ,между прочим, хорошо помню историю о том, как в первый раз в жизни сделала себе хвост. Когда я училась в театральном училище и мне было 14 лет, я, как все молодые девушки, мазала себе на лицо сумасшедший грим. Такие ресницы, тени –все это приводило меня в бешеный восторг, я по часу утром сидела перед зеркалом. Прошло два года. И вдруг -я помню этот момент очень отчетливо – я как-то нечаянно смыла с себя всю краску, забрала волосы наверх ( у меня тогда еще была короткая стрижка) и посмотрела на себя в зеркало. И там увидела что-то странное и необычное. Я увидела себя именно такой, какая я есть: бледное лицо, ненакрашенные глаза, губы, забранные волосы, открывшие этот мой всем надоевший лоб с залысинами. Для меня это было абсолютно новое, интересное, непознанное лицо. Я помню, как с этим ощущением странной новизны вышла в коридор. Там стоял мой сокурсник. Он посмотрел на меня и сказал: Слушай, ну ты страшная, как атомная война!» И я на всю жизнь запомнила эту фразу…

-…потому что внутри у вас все перевернулось…


- Нет. Потому что у меня в тот момент внутри ничего не дрогнуло. Я поняла, что это как раз та сторона моего лица, которую не нужно скрывать. Именно потому, что в противном случае я всегда буду ее бояться и начну приманивать людей той стороной себя, которая фальшива и состоит из одной только краски и обмана…Я не стриглась с тех пор.