МАРИНА ЦВЕТАЕВА. О СЕБЕ. и не только.

***
«Будьте, как дети»-это значит: любите, жалейте, целуйте –всех! Я не женщина, не амазонка, не ребенок. Я- существо! Поэтому- как ни борись !-мне всё позволено. И глубокое -основное- чувство невинности. Изменяя себя (ради людей –всегда ради людей!) мне никогда не удается –изменить себе – т.е. окончательно изменить себя. Там, где я должна думать (из-за других) о поступке, он всегда нецелен, -начат и не кончен –необъясним, не мой. Я точно запомнила А и не помню Б, -и сразу вместо Б –мои иероглифы, необъяснимые никому, ясные только мне.
***
Аля: «В твоей душе тишина, грустность, строгость, смелость. Ты умеешь лазить по таким вершинам, по которым не может пройти ни один человек. Ты сожженная какая-то. Я никак не могу выдумать для тебя подходящего ласкательного слова»
***
Аля: «Мама, знаешь что я тебе скажу? Ты душа стихов, ты сама длинный стих, но никто не может прочесть, что на тебе написано, ни другие, ни ты сама,- никто»
***
Ах, я понимаю, что больше всего на свете люблю себя, свою душу, которую бросаю всем встречным в руки, и шкуру, -которую бросаю во все вагоны 3-го класса –и им ничего не делается!
***
Что такое я?
Серебряные кольца по всей руке+ волосы на лбу+ быстрая походка+++
Я без колец, я с открытым лбом, тащащаяся медленным шагом –не я, душа не с тем телом, все равно, как горбун или глухонемой.
Ибо-клянусь Богом!- ничто во мне не было причудой, все-каждое кольцо! –необходимостью, не для людей, для собственной души.
Так: для меня, ненавидящей обращать на себя внимание, всегда прячущейся в самый темный угол залы, мои 10 колец на руках и плащ в 3 пелерины (тогда их никто не носил) часто были трагедией.
Но за каждые из этих 10 колец я могла ответить, за свои же низкие каблуки я ответить не могу.
***
Вчера читала во «Дворце искусств» (Поварская,52, дом Сологуба, -моя прежняя-первая!-служба) «Фортуну». Меня встретили хорошо, из всех читавших-одну-аплодисментами. Читала хорошо. По окончании стою одна, с случайными знакомыми. Если бы не пришли-одна. Здесь я такая же чужая, как среди квартирантов своего дома, где я живу 5 лет, как на службе, как когда-то во всех 5-ти-заграничных и русских пансионах и гимназиях, где я училась, -как всегда-везде.
***
Седые волосы. День спустя, у Никодима, возглас Шарля: «Марина! Откуда у вас седые волосы?»
-Между прочим, волосы у меня светлые, светло-русо-золотистые. Волнистые, стриженые, как в средние века у мальчиков, иногда вьющиеся (сбоку и сзади –всегда). Очень тонкие, как шелк, очень живые-вся я.
И спереди –заметила этой весною –один-два-три-если раздвигать-и больше-волос десять-совершенно седых,белых,тоже закручивающихся на конце.- Так странно.
Я слишком молода, чтобы из самолюбия утверждать, что это мне нравится, я им действительно рада, как доказательству, что какие-то силы во мне таинственно работают –не старость,конечно! –а может быть мои –без устали – работающие голова и сердце, вся эта моя страстная, скрытая под беззаботной оболочкой, творческая жизнь. –Как доказательство того, что и на такое железное здоровье,как мое, нашлись железные законы духа.
***
О хамстве своей природы:
Никогда не радовалась цветам в подарок, и если покупала когда-нибудь цветы, то или во имя чье-нибудь (фиалки-Парма-Герцог Рейхштадский и т.д.) или тут же, не донеся до дому, заносила кому-нибудь.
Цветы в горшке надо поливать, снимать с них червей, больше пакости, чем радости, цветы в стакане – так как я непременно позабуду переменить воду – издают отвратительный запах и, выброшенные в печку (всё бросаю в печь!), не горят.
Если хотите мне сделать радость, пишите мне письма, дарите мне книжки про всё, кольца –какие угодно –только серебряные и большие!- ситчику на платье (лучше розового) –только, господа, не цветы!
***
Упражняюсь в самом трудном для себя:жизни в чужих людях. Кусок в горло не идет, -всё равно, у друзей ли это, или, как сейчас, в грязной деревне, у грубых мужиков.
Не естся, не читается, не пишется. Один вопль: «Домой!»
***
Когда меня любят –я нагибаю голову, не любят-поднимаю! Мне хорошо,когда меня не любят! (больше-я)
***
Ходя в ожидании поезда по перрону, я думала о том, что у всех есть друзья, родные, знакомые. Все подходят, здороваются, о чем-то расспрашивают, -какие-то имена –планы дня – а я одна –и всем все равно, если я не сяду.
***
Когда я с людьми, которые не знают, что я-я, я всем своим существом извиняюсь за то, что существую- как –нибудь искупить! Вот объяснение моего вечного смеха с людьми. Я не могу-не терплю-запрещаю, чтобы обо мне дурно думали!
***
Прекрасно понимаю влечение ко мне Али и Сережи. Существа лунные и водные, они влекутся к солнечному и огненному во мне.
Луна смотрит в окно (любит одного), Солнце – в мир (любит всех).
Луна ищет - вглубь, Солнце идет по поверхности, танцует,плещет, не тонет.
***
Вся я –курсивом
***
Безделие –самая зияющая пустота, самый опустошающий крест. Поэтому я –может быть –не люблю деревни и счастливой любви.
***
Найду ли я когда-нибудь человека, который настолько полюбит меня, что даст мне цианистого калия, и настолько узнает меня, что поймет, будет убежден, что я никогда не пущу его в ход раньше сроку. –и потому, дав, будет спать спокойно.
***
Не нужен мне тот, кому я не необходима. Лишний мне тот, кому мне нечего дать.
***
Чего во мне нет, что меня так мало любят?
Слишком 1-ый сорт? – вопреки всему словесному 18 в. не возьмешь за подбородок!
Стало быть: и в 3-ем сорте-1-ый сорт!
(нужно: в 3-ем-4-ый, тогда весело!)
Ну, а для «благородных»?
Лицемерия-вот чего во мне не хватает. Я ведь сразу: «я очень мало понимаю в живописи», « я совсем не понимаю скульптуры», «я очень дурной человек, вся моя доброта-авантюризм», - и на слово верят, ловят на слове, не учитывая, что я это ведь так – с собой говорю.
Но надо отметить одно: никогда ни у кого со мной –ни оттенка фамильярности.
Может быть: мои – наперед – удивленные, серьезные, непонимающие глаза
***
Я-вся-не нравлюсь, люди только валят на мои «земные приметы». Отталкивает костяк, а не кожаный пояс, ребро, а не ремень вокруг, лоб, а не волосы над, рука, а не перстень на. Отталкивает мое наглое умение радоваться поясу, челке, кольцу вне отражения в их взглядах, мое полное несчитание с этим оттолкновением, отталкиваю Я.
***
Неудачные встречи: слабые люди. Я всегда хотела любить, всегда исступленно мечтала слушаться, ввериться, быть вне своей воли (своеволия), быть в надежных и нежных руках. Слабо держали –оттого уходила. Не любили- любовно- оттого уходила.
***
У меня было имя. У меня была внешность. Привлекающая внимание ( мне все это говорили: «голова римлянина», Борджиа, Пражский мальчик-рыцарь и т.п.) и,наконец, хотя я с этого должна была начать: у меня был дар – и все это, вместе взятое – а я наверняка еще что-нибудь забыла!- не послужило мне, повредило, не принесло мне и половины? и тысячной доли той любви, которая достигается одной наивной женской улыбкой.
***
Я не знала человека более робкого, чем я, отродясь. Но моя смелость оказалась еще больше моей робости. Смелость: негодование, восторг, иногда просто разум, всегда-сердце. Так я ,не умеющая самых «простых» и «легких» вещей- самые сложные и тяжелые –могла.
***
Перед лицом стылого окна. Я, кажется, больше всего в жизни любила – уют. Он безвозвратно ушел из моей жизни.
***
Я, любя природу, кажется,больше всего на свете, без ее описаний обошлась: я ее только упоминала: видение дерева. Вся она была фоном – к моей душе. Еще: я ее иносказывала: березовое серебро. Ручьи живые!
******
Боже мой! Целая минута блаженства! Да разве этого мало хоть бы и на всю
жизнь человеческую?
***
Одарить можно только очень богатого
***
Решено, Марина! Венчаюсь - в синем, в гробу лежу - в шоколадном!
***
Сколько предрассудков уже отпало! - Евреи, высокие каблуки, чищенные
ногти, - чистые руки! - мытье головы через день.... остаются только: буква
ять и корсет
***
Мужчина! Какое беспокойство в доме! Пожалуй, хуже грудного ребенка

Чёрт